Руслан Юсифов, координатор Комитета солидарных действий
Почему проблем на предприятиях становится все больше, но активность профсоюзов не растет? Во–первых, наш главный профсоюз — это Федерация независимых профсоюзов России (ФНПР).
Все последние годы фэнпэровские профсоюзы срастались с администрацией предприятий. Фактически они превратились в приложение к местному отделу кадров. Профсоюзная бюрократия спелась с собственниками, с менеджерами и с властью и изо всех сил старается делать все, чтобы, не дай бог, люди на предприятиях не начали протестовать. Ради этого видимого спокойствия для них все средства хороши: ухищрения, уговоры, обман. Альтернативные профсоюзы, к сожалению, слишком слабые. Власть не давала возможности им развиваться: зачем нужны боевые профсоюзы, которые, если что, по–настоящему бузить могут, если есть ручные, фэнпэровские?! Мы вошли в кризис в ситуации, когда старые профсоюзы не умеют и не хотят, а новые профсоюзы хотят, но не могут повлиять на ситуацию.
Во–вторых, на многих новых предприятиях вообще нет профсоюзов. «Форд» — скорее исключение, чем правило. По некоторым оценкам, только половина работающих сейчас состоят в профсоюзах.
Стоит ли ожидать ренессанса профсоюзного движения? Профсоюзы возникли в XIX веке на базе крупных промышленных предприятий. Сейчас, с переходом на постиндустриальную эпоху, в развитых странах крупных предприятий осталось мало. Да, в Европе до сих пор есть традиционные профсоюзы, но они обычно, и это поддерживает их существование, являются частью какой–либо партии. Так, например, в Англии профсоюзы входят в Лейбористскую партию. Но и они, вероятно, уже лет через пять–десять останутся в истории. У нас же нет профсоюзно–политических традиций. И, если мы серьезно намерены переходить на инновационную экономику, то нам нужны профсоюзы иного типа. Это фактически должны быть правозащитные организации, которые будут отстаивать права работников. Допустим, я хочу устроиться на работу и уже подыскал место. Я подписываю контракт с работодателем и нанимаю (за деньги) профсоюз, который поможет мне составить контракт в мою пользу. Дальше, я хочу заключить новый трудовой договор на лучших условиях, тогда я снова обращаюсь в профсоюз, и он оказывает мне юридическое сопровождение. Выступает своего рода адвокатом. Или меня увольняют, а я с этим не согласен, тогда я снова обращаюсь в профсоюз, и он защищает мои права вплоть до суда. Вот таким должен быть профсоюз XXI века. Не одна организация, а много достаточно небольших, мобильных структур, в которых работают профессиональные правозащитники с точки зрения трудовых прав. Тогда профсоюзы реально будут конкурировать за каждого работника. И это будет настоящий рынок профсоюзов, где борьба разворачивается не политическая, а экономическая.
Профсоюзное движение встретило кризис не в лучшем состоянии. Превалируют псевдопрофсоюзы ФНПР, а независимое профдвижение делает первые шаги. Но тот же профсоюз на всеволожском «Форде» всего за пару лет разросся в общероссийское, по сути, объединение независимых профсоюзов работников автопрома (МПРА). Логика развития профсоюзной борьбы подталкивает к объединению сил для эффективного противостояния работодателям.
Еще в классической политэкономии XIX века говорилось об относительном сокращении числа промышленных предприятий и разрастании непроизводительного сектора. Но эта тенденция превалирует в «передовых» странах, а у России есть экономический запас для восстановления промышленного производства. Рост числа свободных профсоюзов — дело времени. Вряд ли наши профсоюзы будут проходить те же исторические этапы, что и западные в ХХ веке.
Сокращение объемов производства выбивает у профсоюзов из–под ног почву для борьбы с работодателями. Объединение сил на уровне страны — один из способов решения проблемы. Другой — политическая самоорганизация наемных работников для давления на работодателей. Замечу, что на самом деле в Британии не Лейбористская партия поддерживает существование профсоюзов, а, наоборот, последние являются социальной базой партии. В России фордовские профсоюзники успели дойти и до этого уровня развития — они обсуждают проект общественно–политического «Движения трудящихся». Профсоюзная борьба на предприятиях непроизводительного сектора (сфера торговли, услуг, «малые» предприятия) действительно затруднена, но вряд ли решением проблемы является предлагаемый Евгением Гонтмахером фактически роспуск профсоюзов с передачей их функций коммерческим юридическим конторам. «Деиндустриализация» в структуре занятости отнюдь не отменяет наемного труда, иначе не было бы и речи о сопротивлении работодателям. Если бы на рынке юридических услуг был платежеспособный спрос на трудовые услуги, то существующие конторы давно бы заняли эту нишу, а не занимались бы консультированием работодателей. Ирония в том, что наемные работники нуждаются в юридических услугах как раз для того, чтобы обеспечить себе заработок на жизнь. У них попросту нет «лишних» денег на наем юристов. Поэтому рабочие и объединяются в профсоюзы, которые традиционно и обеспечивают их бесплатной юридической защитой.
Так, МПРА вместе с общественной организацией «Петербургская Эгида» недавно открыл «Общественную приемную по защите трудовых прав», где бесплатные консультации может получить не только член профсоюза, но всякий работник «с улицы». Защищать свои трудовые права в любой форме наемные работники могут, только объединив свои силы, но не поодиночке.
Источник Деловой Петербург
