Любая крупная компания, по моему убеждению, должна иметь ей одной присущие корпоративную идею, этический кодекс, традиции и символику определенных цветов. И многие компании имеют эти “реквизиты хозяйствующего организма”. Однако эффективно пользоваться ими очень и очень сложно, а вот перегнуть палку — легко.
Считается, что бизнес — да что бизнес, страны и нации! — не может успешно развиваться без некоей идеологии, миссии, способной увлечь, сплотить людей, настроить на самопожертвование во имя ее осуществления. Но, если идеология отрывается от жизни, она превращается в мишуру, назойливо шуршащую оболочку, которая никем не воспринимается всерьез и при первом удобном случае выбрасывается в мусорный ящик. Так случилось с идеологией коммунистического рая. Так может случиться с любой другой бутафорской, вымученной идеей, как бы привлекательно и разумно она ни выглядела на взгляд консультантов-поводырей, которых я называю “аниматоры”. Аудиторию, заключенную в пространстве конференц-зала, можно “анимировать” идеологическим фетишем (“Нам нет конкурентов!”, “Мы — первые в России!”).
Однако массы сотрудников, занятых каждодневным трудом созидания стоимости “в полях”, не откликнутся на лозунги, способные вызвать у них лишь скепсис, зевоту или смех. Идея, призванная увлекать за собой, априори не должна содержать фальши. Корпоративные миссии должны быть максимально приближены к реальной жизни, мотивам и представлениям сотрудников. Миссия типа “Наша цель — всегда радовать наших клиентов” — это шуршащая оболочка (чужая выгода в бизнесе не может быть важнее собственной). А если сформулировать честно и практично: “Мы обеспечиваем свое благополучие благодаря высокой удовлетворенности наших клиентов”, — все встает на свои места.
Я доподлинно знаю, что в некоторых компаниях — не японских, где это давно стало нормой, а российских — принято начинать трудовой день с ритуалов вроде пения корпоративного гимна или утреннего кросса, призванных обеспечить единение коллектива. На мой взгляд, подобные приемы лишь свидетельство некоторой неадекватности хозяев бизнеса (хотя я не исключаю, что кому-то из сотрудников все это нравится). Я не подвергаю сомнению оправданность ритуалов и корпоративных традиций вообще — многие из них действительно способствуют сплочению коллективов, особенно выезды на природу, спортивные соревнования, совместные празднования и т. д.
Но только когда они инициируются изнутри, в поддержку существующего климата, не являются вымученными и тем более не насаждаются волей одного человека — хозяина бизнеса. У нас в Oracle хватает идеологических программ, и нельзя сказать, что все они носят универсальный межкультурный характер. В рамках пятилетней программы трансформации европейского бизнеса Oracle одним из ключевых элементов преобразований выбрана корпоративная социальная ответственность (КСО). Мне пришлось долго отстаивать в Европе идеологическую инакость российского подразделения. Теперь для нас КСО — это личное дело людей, но не спущенный сверху штампованный рецепт вроде призывов сокращать эмиссию вредных веществ за счет тотального пересаживания на велосипеды. Многие из нас активно включились, например, в работу детского лагеря “Юниор”, возглавляемого нашим же сотрудником. А первый совместный выход на апрельский субботник по расчистке парка (казалось бы, идейное значение таких мероприятий давно обесценилось) вспоминается людьми уже год!
Повторюсь: залог успешности корпоративной идеологии в том, что она должна рождаться внутри коллектива (руководству надо лишь направлять этот процесс), а не спускаться сверху, что, увы, чаще всего и делается. Фальшивая идеология вредна как для государств, так и для бизнеса. Никакие рассуждения об истинах высшего порядка, якобы скрытых от простых граждан, никогда не приводили к долговременному успеху и счастью. Гимны надо петь только тогда, когда их хочется петь.
